![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
beniaЕвропейское промо-шоу терпит бедствие. Страна, объявленная перспективной и передовой среди стран восточных партнеров, тонет в собственных фекалиях, обозначенных некогда как ценный груз демократии.
Ну а чего можно было ожидать от порочных людей, объединившихся под знаменами Европы?
Наивные ждали четыре года безвизовый режим и обещанные пятьсот евро в месяц; другие наивные влюбились в слоган «Молдова без бедности» и с наслаждением брызгали у телевизора слюной, когда премьер-министр вбивал обществу в голову идею о том, что все на самом деле идет по плану.
По какому плану?
Выяснилось позже, что действительно по плану, но совсем даже не по тому, на который рассчитывали многие наивные. Раздел произошел не на пару миллионов оставшихся граждан, а всего на троих.
Вот тогда, казалось, наступил мир.
И многие без особой логики возрадовались беззубой президентской улыбке. Президенту, вылезшему из старого чемодана, набитого архивными материалами, аплодировали. Некоторые отчего-то плакали.
Чемоданный президент, однако, уже через год оказался невостребованным. И чемодановладельцы слили его еще живого в вечное политическое небытие.
А еще была охота; была смерть; было следствие. Убийство по неосторожности стало предметом пересмотра Плана, и в результате наступила война.
Снова война. И снова политическая.
Прокурор отделался легким испугом, заплатив правосудию за участие в охоте на человека лишь средним размером прокурорской молдавской взятки.
Четыре года мы смотрели телевизор и слушали политиков. Дожили до того, что закончился поп-корн, а к горлу подошла объяснимая тошнота от всего произошедшего.
За четыре года мы не стали лучше. Мы не помирились друг с другом. Мы до сих пор зомбировано слушаем политиков, аналитиков, ученых и теоретиков, осуждая себя лишь за то, какие мы все-таки безразличные, смиренные и порой тупоголовые.
За эти четыре года через Молдову прошли миллиарды евро. Много было подарено, много дали в кредит. Кое на какие деньги мы погуляли, поели, попили пива. И все-таки поняли, что такой Европы нам не надо. Поняли, что и европейцы, по сути, порочны. Им тоже нужны деньги и, вероятно, поэтому в Молдову без конца идут кредиты и гранты. С тем, конечно, чтобы часть была разворована нашими, а часть – их политиками.
Великая помойка по отмыванию денег!
За четыре года растворились оставшиеся дороги, остановилась еще полуживая экономика, и просто рухнуло некогда знаменитое и перспективное сельское хозяйство. Теперь мы с удовольствием трескаем турецкие помидоры и ждем эквадорские бананы, так как они реально дешевле молдавских яблок.
Осталось вино и население. Больше экспортировать нечего.
Хотя, как мы уже знаем, можно побарыжить посольскими номерами для автомобилей респектабельных персон города Москвы и Киева.
Картельный сговор нас уже не беспокоит. Мы забыли про «Молдова-газ» с его необоснованными тратами и тарифами, сгорбившими население до нищеты; мы удивленно хлопаем глазами, когда «Юнион Феноса» покупает электрическую энергию по странным формулам «где подороже» и реализует ее же, чтобы вдруг не стать беднее; мы уже никак не реагируем на необоснованные цены на топливо, замучившись считать формулы его ценообразования: на международных рынках оно дешевеет уже не неделями, а месяцами. В Молдове же тишина. Всех устраивает европейская цена на литр бензина или дизеля.
Мы все-таки опомидорились, хотя и Помидорией, в отсутствие собственных томатов, это государство уже назвать трудно.
Власти нет. Но такая власть никому и не нужна. И самое удивительное, что не нужна ни правым, ни левым, ни даже тем, которые аполитичны по своей натуре. Ну разве что сексуальным меньшинствам раздолье…
И, тем не менее, Европа никогда не поймет эту страну. Страну с настоящим неконтролируемым сознанием и вечно снисходящим трендом.
Падать было некуда, но снизу постучали.
Можно сколько угодно кланяться европейским представителям и их румынским коллегам, пытающимся затащить Молдову через румынскую форточку в оппозицию к России, однако ситуация практически предрешена.
Доказательство имело место быть.
Мы – не они и никогда ими не станем, даже если выучим румынский, забудем молдавский с русским и начнем отмечать праздник геев вместо праздника 9 мая, который стал за последние годы единственным объединяющим людей в единый и неделимый народ.
Ну а чего можно было ожидать от порочных людей, объединившихся под знаменами Европы?
Наивные ждали четыре года безвизовый режим и обещанные пятьсот евро в месяц; другие наивные влюбились в слоган «Молдова без бедности» и с наслаждением брызгали у телевизора слюной, когда премьер-министр вбивал обществу в голову идею о том, что все на самом деле идет по плану.
По какому плану?
Выяснилось позже, что действительно по плану, но совсем даже не по тому, на который рассчитывали многие наивные. Раздел произошел не на пару миллионов оставшихся граждан, а всего на троих.
Вот тогда, казалось, наступил мир.
И многие без особой логики возрадовались беззубой президентской улыбке. Президенту, вылезшему из старого чемодана, набитого архивными материалами, аплодировали. Некоторые отчего-то плакали.
Чемоданный президент, однако, уже через год оказался невостребованным. И чемодановладельцы слили его еще живого в вечное политическое небытие.
А еще была охота; была смерть; было следствие. Убийство по неосторожности стало предметом пересмотра Плана, и в результате наступила война.
Снова война. И снова политическая.
Прокурор отделался легким испугом, заплатив правосудию за участие в охоте на человека лишь средним размером прокурорской молдавской взятки.
Четыре года мы смотрели телевизор и слушали политиков. Дожили до того, что закончился поп-корн, а к горлу подошла объяснимая тошнота от всего произошедшего.
За четыре года мы не стали лучше. Мы не помирились друг с другом. Мы до сих пор зомбировано слушаем политиков, аналитиков, ученых и теоретиков, осуждая себя лишь за то, какие мы все-таки безразличные, смиренные и порой тупоголовые.
За эти четыре года через Молдову прошли миллиарды евро. Много было подарено, много дали в кредит. Кое на какие деньги мы погуляли, поели, попили пива. И все-таки поняли, что такой Европы нам не надо. Поняли, что и европейцы, по сути, порочны. Им тоже нужны деньги и, вероятно, поэтому в Молдову без конца идут кредиты и гранты. С тем, конечно, чтобы часть была разворована нашими, а часть – их политиками.
Великая помойка по отмыванию денег!
За четыре года растворились оставшиеся дороги, остановилась еще полуживая экономика, и просто рухнуло некогда знаменитое и перспективное сельское хозяйство. Теперь мы с удовольствием трескаем турецкие помидоры и ждем эквадорские бананы, так как они реально дешевле молдавских яблок.
Осталось вино и население. Больше экспортировать нечего.
Хотя, как мы уже знаем, можно побарыжить посольскими номерами для автомобилей респектабельных персон города Москвы и Киева.
Картельный сговор нас уже не беспокоит. Мы забыли про «Молдова-газ» с его необоснованными тратами и тарифами, сгорбившими население до нищеты; мы удивленно хлопаем глазами, когда «Юнион Феноса» покупает электрическую энергию по странным формулам «где подороже» и реализует ее же, чтобы вдруг не стать беднее; мы уже никак не реагируем на необоснованные цены на топливо, замучившись считать формулы его ценообразования: на международных рынках оно дешевеет уже не неделями, а месяцами. В Молдове же тишина. Всех устраивает европейская цена на литр бензина или дизеля.
Мы все-таки опомидорились, хотя и Помидорией, в отсутствие собственных томатов, это государство уже назвать трудно.
Власти нет. Но такая власть никому и не нужна. И самое удивительное, что не нужна ни правым, ни левым, ни даже тем, которые аполитичны по своей натуре. Ну разве что сексуальным меньшинствам раздолье…
И, тем не менее, Европа никогда не поймет эту страну. Страну с настоящим неконтролируемым сознанием и вечно снисходящим трендом.
Падать было некуда, но снизу постучали.
Можно сколько угодно кланяться европейским представителям и их румынским коллегам, пытающимся затащить Молдову через румынскую форточку в оппозицию к России, однако ситуация практически предрешена.
Доказательство имело место быть.
Мы – не они и никогда ими не станем, даже если выучим румынский, забудем молдавский с русским и начнем отмечать праздник геев вместо праздника 9 мая, который стал за последние годы единственным объединяющим людей в единый и неделимый народ.